К вопросу об идентичности Российской государственности

       К ВОПРОСУ ОБ ИДЕНТИЧНОСТИ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

                                                                                                  Л.Г. Антипенко,

                                                             кандидат философский наук

                                                                  Институт философии РАН,

                                                                  старший научный сотрудник

     Вопрос об идентичности российской государственности тесно связан с вопросом об исторической судьбе России. Всякий согласится с тем, что наше Государство российское сможет продолжить своё дальнейшее существование при условии соблюдения заключённой, в определённых  рамках, исторической преемственности, позволяющей избежать разрушения внутреннего ядра нации (гештальта) в ходе неизбежных, вообще говоря, исторических преобразований. О конкретном характере таких преобразований мы можем судить по тому, что произошло в стране за последнее столетие. До 1917 года существовала Российская империя, потом семьдесят с лишним лет Советский Союз, с 1991 года − Российская федерация. Поставим вопрос, есть ли что-то общее во всех трёх случаях и если есть, то в чём оно заключается?   

    Участвуя в разработке программы исследований Академии геополитических проблем, мне пришлось вплотную столкнуться с вопросом о России как субъекте геополитики. Думаю, что поиски ответа на него могут послужить основой ответа и на вопрос, поставленный в данной статье.

        До сих пор представление о России как о субъекте геополитики складывалось следующим образом. Казалось, что будет правильно, если суммировать, объединить воедино три  аспекты российского общественного организма, наличие которых представляется  достаточно очевидным и выражается в следующих суждениях:

1)                Россия есть географически заданная территория с (географически) определёнными границами;

2)                Россия есть этнически или суперэтнически определённая совокупность людей  (населения), проживающих на данной территории;

3)                Россия – государственное образование, член Организации объединённых наций наряду с другими государствам

   Иногда эти аспекты уточнялись и дополнялись, когда вместо понятия этноса (народа) вводилось понятие нации как основы государственного образования. С этим нельзя не согласиться, однако и данного дополнения недостаточно, чтобы составить адекватное представление о России именно как о геополитическом субъекте. Недостаточно, потому что здесь подход к предмету исследования (такова его специфика) должен быть не аналитическим, а синтетическим.

     Если следовать заветам таких геополитических мыслителей, как, скажем, Ф.И. Тютчев, мы должны видеть в России своеобразный духовный материк, территориально расположенный на просторах Европы и Азии, но далеко не определяемый своей территориальной принадлежностью. Вот этот духовный материк есть то, что в соответствии с принятой терминологией мы называем  русской цивилизацией и рассматриваем как основу нашей государственной преемственности. Понятно, что границы русской цивилизации не совпадают с урезанными и эфемерными границами нынешней Российской федерации. Россия как геополитический субъект имеет стратегические границы, которые, естественно, никогда не отождествлялись с её географическими границами. Чтобы понять, что такое стратегические границы государства, рассматриваемого в данном контексте как геополитический субъект, достаточно  сказать, что государство укрепляется, когда расширяются его стратегические границы, и, наоборот, идёт к своей гибели, когда они сужаются и становятся,  в конце концов, более узкими, нежели географически заданные официальные границы. (Последнее обстоятельство наблюдалось при распаде Советского Союза –  факт, сам по себе очевидный и  не требующий особых  комментариев).

      Теперь отметим, что если и сегодня Россия ещё существует как целостное государство (хотя будущее её существование находится под вопросом), то это только потому, что она не растратила до конца творческий потенциал русской цивилизации. Творческий потенциал русской цивилизации, её принципиальное отличие от других цивилизаций описаны нами в статье «Духовный смысл русской цивилизации», размещённой на сайтах: www.titanage.ru; www.za-nauku.ru; www.ideanaroda.ru. Здесь нам придётся ограничиться  изложением лишь двух ключевых положений, двух обстоятельств, отличающих русскую цивилизацию от других цивилизаций. Первое обстоятельство  в литературе известно под названием антропокосмизма[1]. Второе обстоятельство предстаёт в виде социальной установки, направленной на борьбу против тех тенденций в общественной и личной жизни человека, которые определяются вторым началом термодинамики, из коего часто делают далеко идущий вывод о тепловой смерти Вселенной. Эта социальная установка особенно заметно выражена в исследованиях К.Н. Леонтьева, Н.Ф. Фёдорова, Н.А. Сетницкого, Н.В. Устрялова, Н.А. Умова,  П.С. Боранецкого, В.Н. Муравьёва (с его проектом овладения временем), П.А. Флоренского.

Первое обстоятельство затрагивает проблему этногенеза, ибо в историко-эволюционной последовательности этнос − нация − цивилизация  этнически-социальное объединение людей стоит на первом месте. Сводку факторов, которые рассматриваются этнографами в качестве причин или оснований этногенеза, можно представить условно-символически в виде перечня из четырёх пунктов:

1.     почва (географическая среда);

2.     кровь (генотип и его внешнее проявление − фенотип);

3.     религиозный конфессионализм;

4.     прометеизм.

Заранее скажем, что все эти факторы вносят свой вклад в генезис каждого этноса, но с разным весом. Поэтому важно в каждом конкретном случае выделять среди них доминантные.

Обращаем внимание на четвёртый пункт из данного перечня, ибо как раз прометеизм является доминантой этногенеза русского народа.  Прометеизм есть то, что впоследствии и было названо антропокосмизмом (русским космизмом). Это − ощущение единства небесного и земного, единства микрокосма и макрокосма, т.е. человека и вселенной. Для древних русичей Русская земля и (Русское) небо существовали нераздельно и неслиянно. А себя  они полагали посредниками между тем и другим. Без понимания данного момента невозможно устранить многие тёмные места в истории Древней Руси, понять историческую логику тех событий, о которых сообщают нам летописные хроники. Напомним об одном историческом эпизоде, который, должно быть, покажется многим нашим современникам не более чем невразумительным курьёзом. Один из трёх сыновей Ярослава Мудрого, киевский князь Изяслав, был в 1058 году изгнан из города киевлянами за трусость и неспособность защитить киевлян от половецкого нашествия. На престол был посажен правнук Ярослава Мудрого Всеслав Брячиславич (вещий). Когда половцы были согнаны с киевских земель,  Изяслав, опираясь на подмогу со стороны ляхов, сверг с киевского престола Всеслава. Киевское вече не желало повторного воцарения Изяслава, понимая в то же время, что без князя обойтись нельзя. Поэтому киевляне обратились по этому поводу к братьям Изяслава, Святославу и Всеволоду, с угрозой сжечь свой город и переселиться в землю Греческую, если они откажутся от Киева. Согласно летописным изысканиям А.А. Шахматова, «…испуганные киевляне вспомнили в 1069 году о пророчестве волхва, предсказавшего (в 1064 г. − Л.А.), что на пятое лето Русская земля станет Греческой, и начали подумывать о том, что придётся последовать этому пророчеству»[2].

      Понятно, что представление киевлян о размещении Русской земли в Византии имело символический, а не территориально-географический смысл. Но символом, важно заметить, служило Русское небо, под которым обживаемая русичами земля становится землёй Русской. Особенно ярко об этом свидетельствуют два эпизода, описанных в «Слове о полку Игореве». Первый эпизод представляет собой ситуацию, аналогичную ситуации с испуганными киевлянами, но только речь идёт не о киевлянах, а о жителях Трои, которые волею судьбы оказались в Меотии, на побережье Азовского моря, после полного поражения в битве с ахейцами, что засвидетельствовано в поэме Гомера «Илиада» и в «Энеиде» Вергилия. Читаем в «Слове»:

                                Встала обида в силах Дажь-божия внука,

                             Вступила девою на землю Трояни;

                             Всплескала крыльями лебедиными

                             На синем море у Дона.

                             Плещущи, пробудила времена тяжкие.

   Ясно, что говорится здесь не о той земле Трои, где она изначально располагалась, а о новой земле у Лукоморья, на которую бежали жители Илиона после погрома, устроенного ахейцами. Да, это была новая земля Трои, но  под тем же небом, к которому обращали свой взор Трояне. Другое дело, что впоследствии и новая земля была захвачена чужаками, в числе которых были готы. Потому-то там, согласно Слову, и устроили веселье готские девы, сочувствующие половцам. (В порядке пояснения отметим, что выражение «в силах Дажь–божия внука» означает «в сигах», т.е. в ворожбе, основанной на бросании  игральной кости − сиги, или силы).

    Во втором эпизоде даётся красочное описание той роковой ошибки, которую допустили храбрые русичи. Устремившись к делу − добыть себе славу, а князю честь − они забыли про небо над собой, проигнорировали сигналы беды, которое оно им посылало. («И поехал по полю чистому князь Игорь; но солнце ему тьмою путь заступило»). От того и  возник опасный разрыв между дольним и горним. Земля Русская ушла из-под ног потому как оторвалась от свода небесного, возвышающегося над ней в форме шеломяня. Ведь только так можно понять ситуацию, когда при неизменном  месте действия (в смысле  географии) автор Слова извещает о двух противоположных положениях земли Русской. «Русская земля! ты уже за шеломянем еси!» − звучит накануне первой успешной битвы с половцами. А на другой день, когда с моря поплыли чёрные тучи, чтобы «прикрыть четыре солнца», и русичи почувствовали надвигающуюся беду, они оставили свои амбиции.  «О, Русская земля, уже не [за] шеломянем еси!» − такими словами констатировал автор обратный поворот в их настроении.

    Надо отметить ещё следующую немаловажную деталь. В «Слове о полку Игореве», как и  в ряде других сохранившихся летописных сказаний, русские люди именуют себя Дажь-боговыми внуками. Дажь-бог − солнечный бог, сын Сварога. А Сварог − бог неба. (См. разъяснения на этот счёт в учебнике А.М. Селищева[3]). Так что высшей духовной инстанцией для них служил божественный небесный свод, Сварга. То обстоятельство, что они считали себя посредниками между землёй и небом, отражено в русском языке  словом люди с его некоторым смысловым отличием от других индо-европейских языков.

      Индо-европейский корень leudh − «взрасти», читаем мы в Словаре русской культуры Ю. Степанова, относится как к миру животных, так и человека. От этого корня происходят названия «свободный человек» в латинской и греческой культурах[4]. В русской культуре же людъ, людинъ (человек) обретают смысл не просто взрастания, возрастания, но подъёма к небу, обретающего  сакральное значение. Позже о нём напомнит Н.Ф. Фёдоров. В «Философии общего дела» Фёдоров утверждал, что человек становится человеком, когда, занимая вертикальное положение, он осознаёт, что входит в храм, куполом которого является купол звёздного неба.

       Термин прометеизм, взятый нами для обозначения доминанты русского этногенеза, был впервые введён в научно-философский дискурс П.С. Боранецким (1900−1965 (?)) (см. сведения о нём на сайтах www.titanage.ru; www.za-nauku.ru; www.ideanaroda.ru, а также в Экономической и философской газете, № 10−11, 2009). В прометеизме содержится напоминание о подвиге титана Прометея, восхитившего себя на небо, похитившего у небожителей огонь и одарившего им людей. Согласно античной мифологии на смену титанам пришли олимпийские боги. С ними на небо, на Олимп, были подняты все пороки и страсти, присущие обитателям окружающей местности. Так в мифологеме древних греков была отмечена тенденция к упадку титанического мироощущения, которая впоследствии нашла религиозное оправдание в Апокалипсисе Иоанна Богослова.

       Мы ищем источники сопротивления древней пагубной тенденции и потому обращаемся к изучению исторических уроков по этногенезу, позволяющих судить о возникновении и развитии тех этнических общностей, тех народов, мироощущение которых могло бы послужить предпосылкой восстания против нынешней, стремительно увеличивающейся,  деградации, охватившей всё земное человечество.

Раз уж зашла речь о древних греках, то следует отметить, что  доминирующим фактором в процессе образования присущей им этнической общности выступает фактор ландшафтно-географический. Это убедительно показано в историографических штудиях Освальда Шпенглера. А вот, скажем,  в образовании и сохранении этнической общности иудеев основную роль играет религиозный конфессионализм. (Напомним, что конфессионализмом называется строгое следование установленным правилам того или иного религиозного вероисповедания). У китайцев  на первом месте находится фактор генотипический. А конфессионализм занимает подчинённое положение. Об этом, в частности, очень убедительно поведал нам наш выдающийся путешественник и этнограф В.К. Арсеньев (1872−1930), изучавший жизнь китайцев на Дальнем востоке. (Касаясь проблемы, связанной с заселением китайцами  дальневосточных территорий России, Арсеньев писал: «…Рассчитывать на обрусение китайцев не приходится. Скажу более – это наивно!.. Я видел крещёных китайцев, но не обрусевших. Ни в строе жизни, ни в обычаях, ни в одежде, ни в привычках христианин-китаец не изменяется» (из работы «Китайцы в Уссурийском крае» 1914 года)).

В поисках того, что нам нужно, выбор падает на прометеизм, в основе которого, при современном его понимании, лежит принцип единства микрокосма (человека) и макрокосма (Вселенной).  Различными путями, писал П.А. Флоренский, наша мысль приходит всё к одному и тому же (древнему) признанию: идеального сродства мира и человека, их взаимо-обусловленности, их пронизанности друг другом, их существенной связанности между собой.  Человек − малый мир, микрокосм, а окружающий его космический универсум − большой мир, макрокосм[5].

В философии науки со времён Иммануила Канта существует традиция, согласно которой предметом науки выступает мир феноменов, явлений. У человека есть умственная способность, посредством которой он познаёт феноменальный мир, и эта способность называется чистым разумом. Тех, кто довольствуется таким представлением о предмете науки, называют эмпириками или позитивистами. Кант, однако,  не был позитивистом. Его логика рассуждений, которую он называл трансцендентальной (априорной), заставляла его допускать существование скрытой стороны феноменального мира − ноуменов, или «вещей в себе». Чистый разум ничего не может знать о них, но у человека на то имеется другая способность, которую немецкий философ называл практическим, или нравственным разумом. Разум чистый и разум практический − это фиксация двух противоположных сторон мыслительной деятельности человека, которая  находит теперь подтверждение при изучении функций  левого и правого полушарий человеческого мозга.  И теперь хорошо известно, что левое полушарие представляет собой систему вербально-логического мышления, правое − систему интуитивного, метафорического мышления[6].

Но удивительным образом выясняется, что дуализм мышления имеет, в согласии с принципом единства микрокосма и макрокосма, космологическое преломление. Кант был дальновиден, когда доказывал, что различие между зеркальными двойниками, например, между левой и правой перчаткой, нельзя описать средствами рассудка. Всякая попытка совместить зеркальные двойники путём их наложения друг на друга терпит неудачу.  Для суждения об их различии их надо вписать в пространство, сквозь призму которого выявляется  и проявляется диссимметрия левого и правого, левостороннего и правостороннего. И тогда открывается фундаментальное различие (его впервые узрели  наши отечественные мыслители П.А. Флоренский, В.И. Вернадский и др.) между пространством неживого и живого вещества. Пространство неживого вещества симметричное, пространство живого вещества − диссимметричное. Суть различия можно пояснить на следующих простейших примерах. Если, скажем, взять для примера левосторонний и правосторонний образцы кварца, то можно обнаружить, что среди неживого вещества масса одного вида кварца будет равна массе другого. В живом же веществе картина иная: на молекулярном уровне природа делает отбор в пользу только либо левосторонних, либо правосторонних молекул. В частности, ориентация молекул сахаров противоположна ориентации белковых молекул,  и так обстоит дело во всех живых организмах.

    Структурирование и организация  реальности на уровне микромира, макромира и мегамира (во вселенском масштабе) подчиняется принципу симметрии/диссимметрии Кюри, который гласит: «Если определённые причины обусловливают появление определённых результатов, элементы симметрии причины должны повторяться и в результатах. Если определённое состояние проявляет определённую диссимметрию, то значит эта диссимметрия может быть найдена также в причинах, вызвавших это состояние. В обратном смысле эти положения не оправдываются по крайней мере практически, так как полученные результаты могут быть симметричнее, чем причины». Другими словами, причины и следствия связаны между собой так, что причина может иметь элементы диссимметрии, которых не окажется в следствии. Обратное же неверно: появление элементов диссимметрии в следствии может быть только при наличии соответствующих элементов диссимметрии в причине.

Согласно принципу Кюри, планетарное диссимметричное пространство живого вещества Земной биосферы не могло бы возникнуть из окружающего симметричного пространства неживой природы. Стало быть, причины или основания диссимметризации пространства живого вещества надо искать в глобальном масштабе. Первый шаг на данном пути − конкретное изучение    диссимметризации пространства и времени  в земных условиях,   чему большое внимание уделял Вернадский (см., например, его очерк «Пронизанная жизнью оболочка нашей планеты…»[7]). Затем − построение космологической модели Вселенной − такой, которая подчинялась бы   принципу Кюри. Это означает, что Вселенная, порождающая жизнь, должна представлять собою некое подобие церебральной системы человека. И в этом   мы видим конкретизацию принципа единства микрокосма и макрокосма на современном уровне развития научных знаний.

Что касается  второй национальной особенности русской цивилизации, то её описание требует подключения как бы панорамных  средств видения. Ограничимся здесь представлением  двух фрагментов из воображаемой  панорамы. Они связаны с именами Н.Ф. Фёдорова и П.С. Боранецкого.

  Фёдоров разработал Философию общего дела, в которой с позиции русской цивилизации подошёл к научному анализу религиозных вопросов о потустороннем мире, смерти и воскресении.  Красной нитью, проходящей через всё его учение, является явное, бескомпромиссное  отрицание культа первородного греха, т.е. культа, ведущего к смерти,  культа, насаждаемого Ветхим Заветом.  «Отношением к смерти, – писал по этому поводу Н.А. Сетницкий, – проверяет он все построения религии, заявляя, что «искусство скрывать смерть составляет самое существенное свойство мёртвой религии»»[8]. (Нетрудно догадаться, что под «мёртвой религией» имеется в виду иудеохристианство). Поэтому, полагал Фёдоров,  если удастся окончательно избавиться от этой мертвящей, ложной религиозной установки, будет открыт путь к преодолению смертоносной силы природы.

    Исследователи творческого наследия Фёдорова отмечают, однако, что идею бессмертия он довёл до каких-то крайних, потрясающих человеческое воображение, пределов, оформив её в своём проекте воскрешения мёртвых. Характерно в этом отношении высказывание того же Сетницкого: «Вполне можно согласиться со всеми, кто писал когда-либо о Фёдорове, что в его писаниях дано наиболее дерзновенное и возвышенное построение из числа всех известных в истории»[9]. Тем не менее,  фёдоровская установка на  приоритет нравственного над физическим, нравственных принципов, непримиримых с фатализмом смерти, над известными физическими  законами получила признание в рамках общего представления о русской цивилизации.   И вскоре после смерти Фёдорова у ряда наших выдающихся мыслителей возникло понимание, что на пути к решению  поставленной им задачи стоит проблема овладения временем.

Овладеть временем значит, в контексте русского национального  мировоззрения, научиться управлять его созидательной, антиэнтропийной компонентой, направляемой на предотвращение необратимых, казалось бы, разрушительных процессов. Решению проблемы в таком аспекте посвящены исследования уже выше упоминавшихся нами В.Н. Муравьёва (1885–1832), Н.В. Устрялова (1890–1938), П.С. Боранецкого (1900– после 1965 г.). Основные результаты исследований Муравьёва изложены в его книге «Овладение временем»[10]. Взгляды Устрялова по данному вопросу наиболее полно выражены в отдельной брошюре «Проблема прогресса»[11].  Что касается  Боранецкого, о нём в нашей стране стало известно  совсем недавно, после того, как был открыт доступ к его сочинениям в библиотечном спецхране.  Боранецкий пришёл к идее бессмертия другим путём, не совпадающим с ходом рассуждений Фёдорова. Его дорога к концепции бессмертия связана с тем, что было предложено Муравьёвым, т.е. с разработкой способа овладения временем.

         К сожалению, приходится констатировать, что нам мало что известно о его творческой  биографии. Известно лишь, что он, инженер по образованию, родился в 1900 году, ушёл из жизни после 1965 года. Эмигрировал из СССР в 1930 году. Судя  по фамилии  и  её написанию – белорус. Одним из основных его произведений  является книга «О самом  важном (Конечное назначение человека)»[12]. После отъезда из СССР  жил во Франции и там издавал  журнал «Третья Россия». Первые два номера журнала вышли в 1932 году, девятый   и последний десятый – в 1939 году. Как публицист участвовал в издании эмигрантской газеты «Свершения».

      В его оптимистическом, по своему характеру, мировоззрению, которое сам Боранецкий  называет прометеизмом, или титанизмом,   Бог предстаёт не как некая потусторонняя сила, в руках которой находится судьба человека («без воли Божьей ни один волос не упадёт с головы человека», говорят католики), а как со-трудник, со-творец, со-зидатель человека. Так учил в своё время Иоанн Кассиан Римлянин. Но Боранецкий, развивая  идею Римлянина, показывает, каким образом устанавливается двусторонняя  связь между человеком и Богом.   Прометей, по Боранецкому, похищает огонь у Бога, и это деяние восхищает Бога. Это равносильно тому, как человек, восхищаясь прекрасной женщиной, в своём духовном и душевном настроении поднимается в высь. И прометеевский  Бог награждает за это  человека, ибо Ему-то как раз и присуще высшее эстетическое чувство. Опять же человек и Бог сотрудничают в области  эстетики художественного и научного творчества.  Как видно, в своём прометеизме  автор отходит от традиционной интерпретации легенды о Прометее. Согласно античному мифу, Прометей противостоит олимпийским богам древней Эллады. И не напрасно. Ведь эти боги, пришедшие на смену титанам, были наделены всеми пороками, присущими окружающему миру людей. Потому-то Боранецкий и отдаёт предпочтение титанам.

Обе существенные черты русской цивилизации находятся в отношении дополнительности друг к другу, что значит: нельзя представить себе существование одной в отрыве от другой. Их глубинную связь отобразил в своём мировоззренческом кредо П.А. Флоренский. Вот  содержание его кредо:

    Основным законом мира Ф/лоренский/ считает второй принцип термодинамики − закон энтропии, взятый расширительно, как закон Хаоса во всех областях мироздания. Миру противостоит Логос − начало эктропии. Культура есть сознательная борьба с мировым уравниванием: культура состоит в изоляции, как задержке уравнительного процесса вселенной, и в повышении разности потенциалов во всех областях, как условии жизни, в противоположность равенству − смерти[13].

Как видим, понятие культуры о.Павел наделяет вселенским масштабом; культура земного человечества предстаёт у него как некоторая часть, компонента вселенской культуры. Термины мир и вселенная в этих высказываниях не эквивалентны. Вселенная охвачена Хаосом и Логосом. А из выражения «миру противостоит Логос», следует, что под миром надо понимать чувствопостигаемый аспект вселенной, в котором явно выступает второй принцип термодинамики, понимаемый расширительно, т.е. как закон Хаоса.

Далее надо иметь в виду, что автор говорит о культуре в том смысле, в котором её противопоставляют антикультуре. Культура превращается в антикультуру, когда она отрывается от Логоса, становится самодостаточной. По мере такого превращения культура и антикультура сливаются под одним общим названием «культуры». Особенно характерно такое слияние, согласно Флоренскому, для Западной цивилизации.  «Желая, − писал он по этому поводу, − сделать культуру имманентной, Западный мир, не заметив того, сам стал имманентен культуре. Деятели растворились в своих деятельностях, субъекты − в своих состояниях; механики растворились в своих механизмах, ими же изобретённых; человек растворился и ушёл в слияние стихий»[14].

Чтобы не оставалось сомнений о причине превращения культуры в антикультуру, автор добавляет: «Автономия <культуры>, сделанная Богом, сама стала автономной в отношении людей и подчинила их себе, и культура стала само-законною в отношении человеческой личности»[15].

В отличие от Западной цивилизации русская цивилизация приобщает человека к тому способу деятельности, который согласуется с логосом, а не с хаосом, т.е. ведёт не к увеличению, а к уменьшению энтропии в окружающей среде, к росту эктропии.

          Могут возразить: если принять к сведению, что культура земного человечества является частью вселенской культуры, то в таком случае мы должны наблюдать признаки взаимодействия части и целого. По крайней мере, организация вселенской культуры должна реагировать на проявления земной антикультуры. А кто это видел? Кто об этом знает? Оказывается, видели и видят те, кто имеет способность предвидения. Так, многое, касающегося данного вопроса, могли бы рассказать (и кое-что действительно поведали)  американские астронавты, побывавшие на Луне. Да и в земных условиях уже невозможно игнорировать множество сведений о так называемых аномальных явлениях, которые принято относить к категории НЛО. Современные средства массовой информации убеждают несчастного обывателя в том, что неопознанные летающие объекты представляют собой технические средства передвижения, на которых к нам на Землю прилетают инопланетяне («зелёные человечки»). В эти россказни готовы поверить и некоторые представители научного сообщества. Однако среди учёных есть и те,  кто к интерпретации НЛО подходит с соблюдением всех требований, предъявляемых к научной дисциплине мысли.

К ним принадлежит, в частности,  Жак Вале, известный у нас по книге  «Невидимый колледж»[16]. Вот как автор описывает сложившуюся в этой области научных исследований ситуацию. «Среди тех из моих учёных коллег, – говорит Валле, – кто интересуется НЛО, имеется два основных подхода, которые можно назвать «технологическим» и «психологическим». Некоторые физики и инженеры рассматривают сообщения об НЛО с точки зрения «гаек и болтов»; с другой стороны, те же самые сообщения об НЛО интерпретируются психологами как архетипы или как восполнение психологической нужды перципиента. Современная наука развивалась, исходя из предпосылки, что эти две области физического и психического надо всегда тщательно разделять. С моей точки зрения это различение хотя и является удобным, но оно произвольно. Проблема НЛО есть прямой вызов этой произвольной дихотомии между физической и духовной реальностью»[17]. В других местах книги автор, если и не утверждает прямо, то прозрачно намекает на то, что область изучения НЛО-феноменов представляет собой область управления человеческим сознанием[18].

Жак Валле, таким образом, сформулировал два вопроса, которые органически связаны с поставленной нами проблемой об антропокосмическом характере русской цивилизации. Первый вопрос есть вопрос о дихотомии между физической и духовной реальностью. Второй − об особом источнике  управления человеческим сознанием и вообще социальной деятельностью людей. Об источнике, не получившем пока признания в современной официальной науке. Важную роль при поиске ответов на оба эти вопросы может сыграть, как мы полагаем, именно принцип единства микрокосма и макрокосма. Действительно, всякое действие человека в чисто физическом плане сопровождается реакцией, определяемой, с некоторыми оговорками,  механическим законом равенства действия и противодействия (третий закон динамики Ньютона). В то же время, если мы принимаем в расчёт всю полноту духовно-материальной деятельности людей с её психическим и рациональным аспектами, тогда нам, естественно, следует  ожидать такой реакции со стороны макрокосма, в проявлении которой высветятся психофизические элементы, присущие человеку. И нам не придётся удивляться тому, что при наблюдении  НЛО как раз обнаруживаются признаки их рационального поведения.  

При рассмотрении вопроса об управлении мы должны видеть в аномальных явлениях информационные сигналы со стороны макрокосма о том, что так называемое мировое сообщество, а, точнее говоря, буржуазно-капиталистическая цивилизация, создаёт экологический хаос в Земной биосфере, несовместимый с наличием жизни в ней. Несовместимый потому, что нарушаются законы развития и нормального функционирования Земной биосферы. А ведь не должно забывать, что наша Земная биосфера является частью макрокосма, т.е. подсистемой космического универсума. 

На функцию управления человеческим социумом со стороны Земной биосферы впервые указал В.И. Вернадский. С учётом наличия разумного начала в Земной биосфере он называл её ноосферой. Отсюда понятие ноосферно/биосферного субъекта управления общественными процессами посредством наложения санкций за экологически преступные действия тех или иных социальных групп, народов, государств или государственных объединений. В начале октября 1941года, в тот критический момент Великой Отечественной войны, когда немцы на подступах к Москве могли рассматривать в подзорную трубу стены московского Кремля, Вернадский записал в своём дневнике: «После оставления Киева и взятия Полтавы резко изменилось настроение. Многие не верят известиям; радио − бездарное и часто глупое − о мелочах, когда ждут точных данных − начинают менее слушать.

Резкое падение уверенности в успешный конец войны. У меня этого нет − я считаю положение Германии безнадёжным. А с другой стороны, для меня ноосфера − не фикция, не создание веры, а эмпирическое обобщение»[19]. (Нет необходимости напоминать здесь лишний раз о таких, скажем, проявлениях ноосферно/биосферной реакции на военные преступления немцев, как сорокаградусные морозы в осенне-зимний период 1941−1942 годов,  которые для них оказались полной неожиданностью).  

Термин «эмпирическое обобщение», упомянутый в дневнике, обозначает в научных исследованиях Вернадского фундаментальное понятие, не имеющего никакого отношения к эмпирической методологии, будь то позитивизм, какой-нибудь эмпириомонизм (махизм) или материализм. Русский научный фундаментализм ориентируется на источники информации, располагаемые снизу и сверху. Создавая своё величественное учение о Земной биосфере, Владимир Иванович Вернадский двигался от частей к целому и от целого к частям. Такое системное движение научно-исследовательской мысли, конечно, само по себе не новость. Новое состоит в том, что Земную биосферу автор рассматривал в качестве подсистемы вселенской системы  космического мироздания. Вселенная  предстаёт в таком случае как единый целостный объект.  

Условие единства Вселенной является необходимой предпосылкой принципа единства микрокосма и макрокосма. Условие единства Вселенной обеспечивается существованием мгновенно устанавливаемых связей между всеми частями Вселенной. Сравнительно недавно интуитивное представление о наличии таких связей требовало экспериментального подтверждения. Теперь такое подтверждение получено. А чёткая формулировка задачи, которую надо было решить, была дана в статье А.А. Чупрова  «Закон больших чисел в современной науке», опубликованной в 1914 году. Статистическая наука, указывает в ней  Чупров, построенная на теории вероятности, позволяет в известной мере дать отчёт о возникновении (наряду с закономерностями последовательности во времени) закономерностей сосуществования. К сожалению, с ними до сих пор не считаются. «Наше основное представление о закономерности Cущего <...>, − говорит он далее, − принимает лишь закономерность связи во времени. Соседство же в пространстве для данного момента времени рисуется случайным, данным, несводимым к законам взаимной связи между явлениями. Каждое явление неразрывно связано с некоторым предшествующим, за которым неизменно следует, и с некоторым последующим, которое оно неизменно вызывает. Но что имеет место рядом с ним в одно с ним время, это не определяется никакими законами: в данный миг в данной точке вселенной соседство одно, в другое время и в другом месте может быть совсем иное»[20]. Таково наше, констатирует Чупров, коренное представление о причинной детерминированности хода мироздания. Но вместе с тем мы постоянно видим закономерность в соседстве, встречаем прочные связи сосуществования. «Откуда они появляются?» – спрашивает он. И отвечает: «Теория вероятностей проливает на это некоторый свет»[21].

Чупров имеет в виду классическую теорию вероятности, которая не могла полностью ответить на поставленный им вопрос. Полный ответ на него даёт квантовая теория вероятности, что было продемонстрировано  в известной  теореме Белла. Теорема Белла, как оценивает её Ник  Герберт, показывает, что хотя мировые явления кажутся строго локальными, реальность, лежащая в основе этой феноменальной поверхности, является сверхсветовой. «Глубинная мировая реальность поддерживается невидимой квантовой связью, вездесущее влияние которой неподвержено уменьшению и сказывается непосредственно»[22].

Влияние этой квантовой связи на все процессы, происходящие в природе и обществе, нам ещё предстоит долго изучать. Однако с её открытием принцип единства микрокосма и макрокосма едва ли может быть подвергнут сомнению.

Какие практические выводы можно извлечь из представленных здесь суждений о русской цивилизации? В начале статьи говорилось о наличии различия между географическими и геостратегическими границами современной России. Особенности русской цивилизации подводят к заключению, что геостратегические границы России должны стать соразмерными масштабам Земной биосферы. При этом речь вовсе не идёт об их расширении за счёт военного или экономического захвата чужих земель. Речь идёт об установлении, по инициативе русской цивилизации, содружества между всеми странами и народами, направленного на предотвращение гибели Земной биосферы в условиях современного экологического кризиса.

Наконец, надо обратить внимание на следующий факт, который останется фактом независимо от того, будет ли он признан в качестве такового мировым сообществом или не найдёт признания. Русская цивилизация, поставленная «реформаторами» на грань небытия, по своей сути столь органически вписана во вселенский порядок вещей, что конец её существования в земной обители катастрофически нарушит  весь жизненный строй не только в Земной биосфере, но и во всей Вселенной.