Л.Г.Антипенко "Историческое задание Православия в свете исторически заложенных в нем духовных оснований"

4.    Два разных пути в будущее открывается в христианстве. О них, в частности, говорит епископ Михаил (Грибановский) в книге «Над евангелием», впервые опубликованной в 1896 году [12]. «Будущее коренится в основах настоящего. Оно уже намечено в той духовной действительности, которая подлежит воплощению. Тёмный внебожий (удалившийся от Бога) мир идёт по тёмным роковым законам судьбы; светлый Божий мир свободы и добра развивается по нравственным внутренним, но, тем не менее, также непреложным законам <…>» [12; 56]. Ясно, о чём тут идёт речь. Одно направление движения в будущее намечено иудеохристианством. Это – апокалипсическая направленность с ожиданием  прихода антихриста и наступления «страшного суда» со всеми его атрибутами, описанными в Апокалипсисе. Второе направление движения – Православное. Его избрали в своё время наши предки, когда Русь принимала христианскую веру. Все знают о том, что эта вера была воспринята от Византии. Но далеко не всем известно, что  Византия служила  не только источником христианской веры, но выступала ещё   в качестве транслятора на Русь античного философского наследия.  «Показателен в этом отношении, – пишет, например, В.С. Горский, – избирательный подход славянских деятелей к переводу трудов, входивших в общий фонд византийской культуры. На Руси XI–XII вв. не отмечается интерес к новейшим творениям византийской культуры. Даже наиболее значительный византийский писатель XI в. Михаил Пселл не был переведён. В то же время интенсивно осваиваются памятники ранней патристики IV–V вв.» [13;38].  Такой подход, добавляет он, свидетельствует о творческом отношении к освоению всего того, чем отличалась культура ромеев. Из общей совокупности византийского культурного (и антикультурного) багажа отбиралось лишь то, что отвечало задачам культурного развития древнерусской державы (там же).

Ставка на истинное Православие отмечается с самых первых шагов освоения христианства на Руси.  «Новообращённым представителям феодальной верхушки древнерусского общества, – сообщает В.С. Горский, – в общем-то был чужд и малопонятен мотив христианской догматики – идея искупления. В древнерусской интерпретации христианский бог предстаёт не страдающим во имя спасения людей, а, скорее, в виде княжеского бога, как верховный правитель князей, «дающий им власть, венчающий их на княжение, помогающий им в походах, принимающих их души в свои чертоги» <…>» [13; 28]. «Для сношения с этим богом, – как писал Н.М. Никольский, – князья не нуждаются обязательно в услугах духовенства, – напротив, клирики мыслятся скорее как слуги князей, чем как слуги бога» [14; 57].

Нас не должна  смущать здесь переоценка политической компоненты в жизни древнерусского общества за счёт компоненты духовно-религиозной. Достаточно обратить внимание на факт громадного значения в тогдашней жизни русского общества таких произведений религиозного творчества, как «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона. Не по велению княжеской власти он назвал ветхозаветный закон (Тору) тенью, т.е. мраком, а евангельскую благодать – светом. Закон – рабство, Благодать – сыновье почитание Бога:

   Как посетил Бог человеческое естество,                                 

.  Уже явилось неведомое и утаённое:

   И родилась Благодать – истина, а не Закон,

   Сын, а не раб.

         (Отрывок из «Слова» в переводе Виктора Дерягина).

Истинному Православию, принятому на Руси, чуждо понятие «раба божия», появившееся в России значительно позже под влиянием «ереси жидовстсвующих». Не имя раба, а имя отрока Господня, отрока Божьего возлагал на себя русский человек  в процессе принятия новой формы религиозной веры [16; 211, 492]. Вполне понятно, что «раб божий» не посмел бы задачу преодоления смерти переместить из воображаемого, потустороннего мира в действительный мир, в мир реальной практической деятельности людей.

Хотелось бы надеяться, что историческое задание Православия станет нашей национальной задачей. Об этом мечтали, об этом рассуждали вслух многие русские православные священники. Борьба народов, увещевал своих соотечественников епископ Михаил (Грибановский),  всегда была борьбой их богов. Таковы её приёмы. Народ, писал он, по тем или иным причинам поддаётся влиянию известной силы или нескольких сил. Он отдаётся им, верит в их правду и могущество, верит чрез это в себя и свою правду, работает, цветёт, становится историческим народом. Достоевский в «Бесах» устами Шатова говорит, что каждый народ имеет своего бога, и только до тех пор он может быть историческим народом, пока верит в него. «Когда, с дальнейшим усложнением жизни народа, влияние природы преломляется в слоях общества и отдельных личностей, и внутренняя жизнь становится многосторонней и дробной, тогда и боги становятся многочисленными. Они борются, как и силы природы;  влияние их  в общем ослабляется; цельность и сила веры в их истину поэтому слабеет, и народ разлагается вместе со своими мельчающими, изолгавшимися и умирающими внутри его богами. Без Бога нет живого народа, и во взаимной борьбе побеждают те народы, у которых сильнее боги <…>» [12; 79–80].

Задача наша состоит не в том, чтобы изобрести нового бога – богов, конечно же, не изобретают, – а в том, чтобы очистить замутнённый  лик Православного Бога. 

Литература

1.      В.И. Несмелов. Вера и знание с точки зрения гносеологии. Казань, 1913.

2.      П. Боранецкий. О самом важном. Конечное назначение человека. Париж, 1956.

3.      Х.С. Чемберлен. Явление Христа. СПб., 1907.

4.      М.Э. Поснов. История Христианской Церкви (до разделения Церквей – 1054г.). Брюссель, 1964.

5.      Михаил Пузырёв. Мысли в смутное время. Архангельск: Правда Севера, 2000.

6.      Зенон Косидовский. Сказания евангелистов. М.: Политиздат, 1977.

7.      Иеромонах Иларион (Алфеев). Православное богословие на рубеже столетий. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 1999.

8.      Иллюстрированная история религии, тт. 1 и 2, изд. 2-е, Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1992.

9.      Св. Иоанн Златоуст. Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, т.6, кн.2. М.: Радонеж, Православное братство, 2005.

10.  Н.Ф. Фёдоров. Философия общего дела, т.I. М., 1906. 

11.  Н.А. Сетницкий. Целостный идеал // Н.Ф. Фёдоров. Pro et contra. Книга первая. СПб., 2004.

12.  Епископ Михаил (Грибановский). Над евангелием. М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт, 2002.

13.  В.С. Горский. Философские идеи в культуре Киевской Руси XI – начала XII в. Киев: Наукова думка, 1988.

14.  Н.М. Никольский. История русской церкви. М., 1931.

15. Л.Г. Антипенко. О русском проекте овладения временем. М.: Век книги, 2004.

Назад 1 2 3 <4>