Поиск по сайту
Подписка на рассылку

Судьба монархической идеи в России

5. Отношение самодержавного монарха к своему роду

     Полнокровная монархическая идея характеризуется чётко выраженным генеалогическим аспектом. Это означает, что власть самодержавного монарха имеет, помимо всего прочего, основание в его родословном дереве, в его исторически прослеживаемой принадлежности к одному определённому роду. Царь должен принадлежать царскому роду, а если кому-то суждено стать первым звеном в царской династии, то ему надо проявить себя как личность, олицетворяющую собою тот род, тот этнос, который он призван возглавить. Родовую сторону личности П.А. Флоренский предложил называть ликом. В античности её обозначали термином гений. Современное понимание гения, пишет Флоренский, сделало его имманентной способностью личности, взятой в качестве индивидуально рассматриваемого человека. Но в историческом плане, первоначально genius означает олицетворение производительной силы. Он – родитель, истинный родитель членов рода, ибо жизнь свою получают они не как вообще жизнь, а как жизнь рода. «Род, как реальность, как высшая реальность, хранящая членов своих, мыслится идеальной личностью данной родовой крови, данного родового семени, – как  Genius. Гений – это и есть род в его верховном аспекте. Но он же – и лик данной личности» (Священник Павел Флоренский. Смысл идеализма. Сергиев Посад, 1914, с.76). 
    Что касается подданных, то и им, согласно национальной монархической идеи, должно быть привито чувство принадлежности к генеалогической древу, ибо каждая его ветвь приводит к единому роду. Чувство это настолько естественно, что необходимость его наличия у каждого нормального человека становится очевидной даже без непосредственного обращения к монархической идее. Есть два полюса в человеческой культуре, с одним из которых мы ассоциируем вещь ,а с другим – личность. «Вещь, – говорит опять же Флоренский, – всегда есть некоторое вообще; вам всё равно, какой стакан воды выпить, тот или этот, лишь бы это была вода. Личность же всегда в частности: вам вовсе не всё равно, кого назвать своим отцом или своим сыном; определённое, неповторимое, единст<венное> лицо Ваш сын» (Павел Флоренский. Соч. в 4 томах, том 3(2), М.:Мысль, 1999, с.20). Поэтому, если человек представляет собой в подлинном смысле личность, он не может относиться с безразличием к вопросу, к какому народу он принадлежит и в каком царстве-государстве живёт.
     Вещь как природное явление располагается в причинно-следственном ряду таких же явлений. А личность всегда принадлежит ряду генеалогическому. Отсюда имеет место сопоставление и противопоставление причинных рядов, или последовательностей, в естествознании и генеалогических рядов в истории. Причинная связь вещей есть необходимая связь в том смысле, что она могла бы быть стёртой, уничтоженной лишь с уничтожением самих вещей. Но та связь лиц, без которой не понять лица и с уничтожением которой уничтожились бы самые лица, есть связь рождений.
     В идеале каждый гражданин национального государства должен осознавать свою родословную линию, должен обладать исторической памятью. Но, конечно, такой идеал представляется только как результат исторического развития. На первых этапах в своём развитии общество остаётся сословным, и только верхние сословия имеют реальную возможность охранять от забвения свою родословную. При этом не исключается обновление сословных элит, когда выявляется неспособность прежнего родовитого сословия выполнять возлагаемые на него государственные функции. Так и произошло в России в годы царствования Ивана Грозного: родовитое боярство, желающее сохранить за собой удельные княжества и препятствующее укреплению центральной власти уступило место опричному дворянству. Но что мы видим дальше, при последних Романовых? Вконец разложившееся после петровских реформ дворянство уже не могло к тому времени служить цементирующей силой государства. Российская империя крайне нуждалась в его замене. И тогда вставал роковой вопрос: какое сословие могло бы придти ему на смену? До сих пор историки на этот вопрос отвечают по-разному. Однако вся разница сводится к тому, что одни указывают на буржуазию, другие – на безродный, денационализированный пролетариат. Нам остаётся только пожалеть о наличии такой исторической слепоты в интеллигентских кругах России. Российская империя имела шанс выжить и избежать гражданской войны, если бы царское правительство во-время позаботилось о призыве на государственную службу крестьянских детей. Крестьянство оставалось той единственной в стране силой, которая до самого последнего момента хранила верность царю-самодержцу, хотя и не получало от него реальной поддержки в защите своих сословных интересов. Преданное царской властью, одураченное эсеровской и большевицкой пропагандой, оно не смогло выполнить возложенную на него историческую миссию удерживающего.  
    К. Маркс, возложивший на себя роль пролетарского мессии, считал пролетариат самым прогрессивным классом, которому принадлежит, как это было модно в те времена говорить, будущее. Тем не менее и он вынужден был признать, что единственным источником жизненной энергии в обществе является сельскохозяйственный труд крестьянина вместе со всем его природным бытом. Такое признание прозвучало в третьем томе его «Капитала».И с таким выводом нельзя не согласиться. Действительно, буржуазия отличается своей меркантильностью, своей патологической жаждой денежной наживы, пролетариату безразлична его национальная принадлежность (его долго убеждали в этом и, кажется, смогли убедить), и только крестьянство избежало таких цивилизационных пороков. (Имеется в виду, конечно, крестьянство, не подвергавшееся планомерному и целенаправленному уничтожению, как это имело место в послереволюционной России. В Японии, между прочим, принят закон, по которому ограничивается крестьянский поток в города. Власти бережно относятся к крестьянскому сословию, к его воспроизводству, так как убедились в том, что самыми квалифицированными работниками во всех наукоёмких производствах являются выходцы из крестьянских семей).

     Символом родового начала человека служит термин Кровь, символом безродной космополитической буржуазии выступает Золото (деньги). Освальд Шпенглер сформулировал в то время, когда Российская империя терпела крах, два следующих тезиса: 1)современная буржуазная демократия представляет собой полное уравнивание денег и политической власти; 2) власть денег может быть преодолена и упразднена только кровью. «Меч, – писал он, – одерживает победу над деньгами, воля господствовать снова подчиняет волю к добыче… Силу может ниспровергнуть только другая сила, а не принцип, и перед лицом денег никакой иной силы не существует. Деньги будут преодолены и упразднены только кровью» (О. Шпенглер. Закат Европы, т.2, М.,1998, с.23). Примерно такие же соображения мы находим у выдающегося французского социолога Ш. Морраса (1868 – 1952). «Мы видим, – записал он ещё в 1904 – 1905 годах, – утверждение механизма новых нравов, новое распределение энергий, которое стирает прежнюю жизнь средних классов и сами эти классы, чувствуем тот электрический разряд, который вновь делит мир на плебеев и патрициев. Нужно быть тупым консерватором или наивным демократом, чтобы не ощущать тех сил, которые стремятся овладеть Землёй. Созданные для наблюдения глаза уже распознали две древние материальные силы – Золото и Кровь» (Шарль Моррас. Будущее интеллигенции, М.: Праксис, 2003, с.10).
     Нет нужды здесь лишний раз углубляться в вопрос о том, насколько нерусской оказалась в конце концов Кровь у последних российских императоров. Судя по дневникам Николая II, он вовсе не ощущал себя сколь-нибудь русским человеком. С другой стороны, неслучаен тот исторический факт, что в первую мировую войну Россия выступила на стороне Антанты. Причиной тому было Золото. Российские императоры, начиная с Николая I, были тесно связаны в финансовом отношении с еврейским банкирским домом Ротшильдов. Известно, что у них хранил свою царскую казну и Николай II, хотя он не мог не знать, что эти деньги расходуются на подготовку устранения российской монархии.
     Российская империя пала в силу выше указанных причин. Но это не означает, что борьба между Золотом и Кровью закончилась. Опыт проведения национальных революций свидетельствует о том, что власть Золота не так всесильна, как она о себе заявляет.    
Назад 1 2 3 4 <5> 6 Вперед